Глаз в пирамиде - Страница 110

110

— Ничего, что я пришла без приглашения? — спросила она. — Может быть, ты хочешь спать?

— Слушай, дело не в том, чего я хочу, — ответил Джордж. — Просто я вряд ли что-то смогу, кроме как заснуть. У меня был очень трудный день. — «Сначала я вздрочнул, — мысленно продолжил он, — потом мне отсосали, а затем я трахал яблоко. Прости нам долги наши, как мы прощаем должникам нашим. Да еще девяносто процентов времени я до смерти трусил».

Тарантелла сказала:

— Я известна в узких кругах именно тем, что способна на многое подвигнуть мужчин, у которых все дни исключительно трудны. Это президенты, короли, главари Синдиката, рок-звезды, нефтяные миллиардеры и тому подобные люди. Мое искусство заключается в том, что я могу заставить мужчин кончать. Снова, и снова, и снова, и снова. Десять раз, иногда даже двадцать раз, независимо от возраста и степени усталости. За это мне много платят. Сегодня малыш Бобби платит за мои услуги, и я должна тебя обслужить. И это мне очень нравится, поскольку моя клиентура в основном состоит из пожилых мужчин, а ты красив, молод и хорошо сложен.

Она откинула край простыни, которой укрывался Джордж, и погладила его голое плечо.

— Сколько тебе лет Джордж, двадцать два?

— Двадцать три, — ответил Джордж. — Я не хочу тебя огорчать. Я в принципе очень даже не против. И мне любопытно узнать, как ты это делаешь. Но я очень устал.

— Милый, ты не можешь меня огорчить. Чем у тебя меньше сил, тем больше мне это нравится. Тем сложнее задача, которую ты передо мной ставишь. Позволь показать мое искусство.

Тарантелла сбросила лифчик, юбку и трусики быстро, но так, чтобы Джордж успел полюбоваться ее телом. Улыбаясь, она стояла перед ним, широко расставив ноги. Она пощипывала ноготками соски, и Джордж смотрел, как они набухали. Затем ее левая рука начала ласкать грудь, а правая соскользнула к паху и начала массировать золотисто-каштановые волоски на лобке. Ее средний палец исчез между ногами. Через несколько мгновений румянец залил ее лицо, шею, грудь, она выгнула спину и издала одинокий отчаянный вопль. Ее кожа с головы до ног покрылась сверкающими капельками пота.

Через мгновение Тарантелла улыбнулась и взглянула на него. Она провела правой рукой по его щеке, и он почувствовал на лице влагу и ощутил аромат молодой вульвы, напомнивший ему омара «Ньюберг». Ее пальцы соскользнули к простыне, и она сорвала ее с тела Джорджа. Она усмехнулась при виде его твердого члена и через секунду уже сидела на Джордже, сжимая в руке его орудие и вставляя его в себя. Две минуты плавного поршнеобразного движения с ее стороны довели его до неожиданно приятного оргазма.

— Детка, — сказал он. — Ты и мертвого разбудишь.

Примерно через полчаса он наслаждался вторым оргазмом, а еще через полчаса — третьим. Во второй раз Тарантелла лежала на спине, а Джордж — на ней сверху. В третий раз она лежала на животе, а он оседлал ее сзади. Изюминкой «искусства», о котором говорила Тарантелла, была ее способность создавать удивительное настроение. Хотя она и хвасталась умением доводить мужчин до многочисленных оргазмов, но когда дошло до дела, она заставила его почувствовать, что на самом деле не важно, что с ним происходит. Она была веселой, игривой, беззаботной. Он вообще не чувствовал себя обязанным демонстрировать свою мужскую силу и тем более кончать. Возможно, Тарантелла и рассматривала мужчин как вызов ее искусству, но она ясно дала понять, что Джордж не обязан воспринимать как вызов ее.

Немного вздремнув, он проснулся, обнаружив, что она сосет его быстро твердеющий пенис. На этот раз ему понадобилось намного больше времени, чтобы кончить, но он наслаждался каждым мгновением нарастающего наслаждения. После этого они легли бок о бок и немного поболтали. Затем Тарантелла подошла к ночному столику и вытащила из ящика тюбик вазелина. Она начала смазывать им его пенис, который во время этого действия начал вставать. Затем она перевернулась и подставила ему розовую попку. Впервые в жизни Джордж спал с женщиной таким способом, и, едва успев ввести, кончил, испытывая дикое возбуждение из-за новизны происходящего.

Они немного поспали, и когда он проснулся, то обнаружил, что она возбуждает его рукой. У нее были умелые пальчики, и она быстро нашла все самые чувствительные участки его пениса, уделяя особое внимание нежной зоне под головкой. Во время оргазма он широко открыл глаза и увидел, что через несколько секунд на кончике члена выступила маленькая бледно-жемчужная капелька семени. Удивительно, что она вообще появилась.

Он начинал отключаться. Его эго куда-то унеслось, и он превратился в сплошное тело, полностью ему доверившись. Оно трахало Тарантеллу, и оно кончало — и, судя по звукам, которые она издавала, и влаге, в которой хлюпал его пенис, она тоже кончала.

Затем последовали еще два минета. Затем Тарантелла вытащила из ящика ночного столика что-то похожее на электрическую бритву. Она воткнула вилку в розетку и начала поглаживать вибрирующей головкой этого прибора пенис Джорджа, время от времени останавливаясь, чтобы облизать и увлажнить обрабатываемые места.

Джордж закрыл глаза и начал вращать бедрами из стороны в сторону, ощущая приближение очередного оргазма. Откуда-то издалека он услышал, как Тарантелла Серпентайн сказала: «Моя сила — в жизни, которую я пробуждаю в вялых членах».

Таз Джорджа начал дико пульсировать. Поистине он приближался к тому супероргазму, который описывал Хемингуэй. Так и происходило. Чистое электричество. Никакой спермы — сплошная энергия, пульсировавшая как молния по магическому жезлу в центре его существа. Он бы не удивился, обнаружив, что его половой орган превратился в вихрь вращающихся электронов. Он пронзительно закричал и, несмотря на плотно зажмуренные глаза, совершенно отчетливо увидел улыбающееся лицо Мэвис.

110